На фоне постоянного информационного негатива, что потоком идет из Таджикистана, обнародованные министром промышленности и новых технологий Шовкатом Бобозода сведения о росте добычи золота в республики стали приятной неожиданностью. Как не порадоваться за наших золотодобытчиков, которые в первом полугодии добыли 2280 кг золота, что почти в два раза больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Но этот оптимизм довольно быстро улетучивается, когда начинаешь вникать, каким образом достигнуты эти производственные успехи. Министр не пожелал вдаваться в подробности трудовой победы, отметив лишь, что информация по данному металлу предоставляется по "специальной системе". А "система" как оказалось насквозь китайская. Поэтому двукратный рост добычи желтого металла - это заслуга не таджикских, а китайских золотодобытчиков.
Круг внешнеторговых партеров и инвесторов Таджикистана не велик. В основном это Китай, Россия, Иран и с некоторой натяжкой Турция, которая приглянулась таджикским предпринимателям, сумевшим наладить каналы поставок турецкого ширпотреба, начиная от мыла и до ювелирных изделий.
Геополитические интересы Ирана и России - фундаментальная основа, на которой базируются их отношения с Таджикистаном. Отсутствие языкового барьера, общность культур и давние исторические связи поначалу давали надежду, что после гражданской междоусобицы иранский частный капитал пустит корни в Таджикистане. И иранцы действительно хотели закрепиться на местном рынке. Но чудовищные размеры коррупции, вымогательства таджикских чиновников и отсутствие реально действующих законов по защите частной собственности и иностранных инвестиций довольно быстро охолодили интерес иранского бизнеса к республике.
В то же время известный скандал с разрывом отношений с российским алюминиевым гигантом "Русал", понесшим многомиллионные убытки, наглядно показал, что российскому бизнесу тоже ловить нечего.
Кое как на таджикской земле смогли прижиться только инвестиционные проекты в рамках межправительственных договоренностей - две Сангтудинские ГЭС, построенные Ираном и Россией, которые пока остаются в их собственности до окупаемости капиталовложений. Однако российским и иранским компаниям, осуществляющим оперативное управление работой гидростанций, от этого не легче. Таджики начинают "завинчивать гайки" и все идет к тому, что к оговоренным срокам передачи станции в собственность таджикам, иностранные инвесторы так и не возместят в полной мере, понесенные, затраты.
В совершенно ином ключе развиваются и строятся отношения таджикских властей с китайцами. Наши чиновники перед ними чуть на "полусогнутых" ходят, китайцам везде зеленый свет. За что же им такая "благодать"? Поднебесная не демонстрирует геополитических устремлений. Китай возрождает и строит новый Шелковый путь. Китай реализует очередной прагматичный проект, в котором все подчиненно только его интересам. И денег на него не жалеет. Эта щедрость вряд ли обогатит среднеазиатские республики, хотя, конечно, какие-то крохи с барского стола они получат. Это хорошо видно на примере китайско-таджикских отношений, которые при всем желании равноправными не назовешь. Скорее всего, это пример, как одна страна скатывается в кабалу другой.
Вместе с тем власти Таджикистана никаких потенциальных угроз замечать не хотят. Для них Китай - это кредитор последней инстанции, который готов всегда сужать их деньгами. Долги эти постоянно растут. Во властных коридорах все прекрасно понимают, что это неподъемная ноша для республики, и никто не думает, каким образом страна будет возвращать эти долги. Но когда живешь одним днем, лучше помалкивать. Отсюда такое и раболепное отношение к китайцам. Те этим польются.
Если присмотреться, то китайские инвестиции в Таджикистане - это не вклад в развитие экономики страны, а вложения в высокоприбыльные проекты для китайских компаний. Они строят в Таджикистане мосты, дороги, готовы вкладывать миллиарды в строительство железных дорог всего среднеазиатского региона. Но по какому-то "странному" стечению обстоятельств все эти путеводные нити ведут в Китай и улучшают транспортную инфраструктуру для экспортных потоков китайских товаров.
Китайские компании активно скупают месторождения золота, серебра, меди. В прошлом году китайские инвестиций в экономику Таджикистана увеличились почти на 20%, и все они были направлены в горнорудную отрасль, где китайцы стали практически полновластными хозяевами. Под их контролем уже больше половина всех месторождений золота. В самом крупном золотодобывающем предприятии республике - СП "Зарафшон" доля китайской Zijin Mining Group Co. Ltd - 75%. ООО "Таджикско-китайская горнопромышленная компания", которое производит свинцово-цинковый концентрат, на 100% принадлежит китайской "Динь шин хе". Компании "Покруд", которая начала добычу золота на юго-востоке страны, является собственностью китайской компания "China Non ferrous Gold Ltd". Кроме того, правительство Таджикистана предоставила китайцам различные налоговые льготы, и при этом 75% добытого золота остается китайцам. Даже рабочий контингент - на месторождениях практически полностью состоит из китайцев.
Осталось только уточнить: современный Таджикистан - это китайская провинция или колония Поднебесной?
Источник - ЦентрАзия
Но этот оптимизм довольно быстро улетучивается, когда начинаешь вникать, каким образом достигнуты эти производственные успехи. Министр не пожелал вдаваться в подробности трудовой победы, отметив лишь, что информация по данному металлу предоставляется по "специальной системе". А "система" как оказалось насквозь китайская. Поэтому двукратный рост добычи желтого металла - это заслуга не таджикских, а китайских золотодобытчиков.
Круг внешнеторговых партеров и инвесторов Таджикистана не велик. В основном это Китай, Россия, Иран и с некоторой натяжкой Турция, которая приглянулась таджикским предпринимателям, сумевшим наладить каналы поставок турецкого ширпотреба, начиная от мыла и до ювелирных изделий.
Геополитические интересы Ирана и России - фундаментальная основа, на которой базируются их отношения с Таджикистаном. Отсутствие языкового барьера, общность культур и давние исторические связи поначалу давали надежду, что после гражданской междоусобицы иранский частный капитал пустит корни в Таджикистане. И иранцы действительно хотели закрепиться на местном рынке. Но чудовищные размеры коррупции, вымогательства таджикских чиновников и отсутствие реально действующих законов по защите частной собственности и иностранных инвестиций довольно быстро охолодили интерес иранского бизнеса к республике.
В то же время известный скандал с разрывом отношений с российским алюминиевым гигантом "Русал", понесшим многомиллионные убытки, наглядно показал, что российскому бизнесу тоже ловить нечего.
Кое как на таджикской земле смогли прижиться только инвестиционные проекты в рамках межправительственных договоренностей - две Сангтудинские ГЭС, построенные Ираном и Россией, которые пока остаются в их собственности до окупаемости капиталовложений. Однако российским и иранским компаниям, осуществляющим оперативное управление работой гидростанций, от этого не легче. Таджики начинают "завинчивать гайки" и все идет к тому, что к оговоренным срокам передачи станции в собственность таджикам, иностранные инвесторы так и не возместят в полной мере, понесенные, затраты.
В совершенно ином ключе развиваются и строятся отношения таджикских властей с китайцами. Наши чиновники перед ними чуть на "полусогнутых" ходят, китайцам везде зеленый свет. За что же им такая "благодать"? Поднебесная не демонстрирует геополитических устремлений. Китай возрождает и строит новый Шелковый путь. Китай реализует очередной прагматичный проект, в котором все подчиненно только его интересам. И денег на него не жалеет. Эта щедрость вряд ли обогатит среднеазиатские республики, хотя, конечно, какие-то крохи с барского стола они получат. Это хорошо видно на примере китайско-таджикских отношений, которые при всем желании равноправными не назовешь. Скорее всего, это пример, как одна страна скатывается в кабалу другой.
Вместе с тем власти Таджикистана никаких потенциальных угроз замечать не хотят. Для них Китай - это кредитор последней инстанции, который готов всегда сужать их деньгами. Долги эти постоянно растут. Во властных коридорах все прекрасно понимают, что это неподъемная ноша для республики, и никто не думает, каким образом страна будет возвращать эти долги. Но когда живешь одним днем, лучше помалкивать. Отсюда такое и раболепное отношение к китайцам. Те этим польются.
Если присмотреться, то китайские инвестиции в Таджикистане - это не вклад в развитие экономики страны, а вложения в высокоприбыльные проекты для китайских компаний. Они строят в Таджикистане мосты, дороги, готовы вкладывать миллиарды в строительство железных дорог всего среднеазиатского региона. Но по какому-то "странному" стечению обстоятельств все эти путеводные нити ведут в Китай и улучшают транспортную инфраструктуру для экспортных потоков китайских товаров.
Китайские компании активно скупают месторождения золота, серебра, меди. В прошлом году китайские инвестиций в экономику Таджикистана увеличились почти на 20%, и все они были направлены в горнорудную отрасль, где китайцы стали практически полновластными хозяевами. Под их контролем уже больше половина всех месторождений золота. В самом крупном золотодобывающем предприятии республике - СП "Зарафшон" доля китайской Zijin Mining Group Co. Ltd - 75%. ООО "Таджикско-китайская горнопромышленная компания", которое производит свинцово-цинковый концентрат, на 100% принадлежит китайской "Динь шин хе". Компании "Покруд", которая начала добычу золота на юго-востоке страны, является собственностью китайской компания "China Non ferrous Gold Ltd". Кроме того, правительство Таджикистана предоставила китайцам различные налоговые льготы, и при этом 75% добытого золота остается китайцам. Даже рабочий контингент - на месторождениях практически полностью состоит из китайцев.
Осталось только уточнить: современный Таджикистан - это китайская провинция или колония Поднебесной?
Фарит Убайдуллоев
Источник - ЦентрАзия
0 коммент.:
Отправить комментарий