Когда на этой неделе в Париже российский президент Владимир Путин садился за стол с французским президентом Франсуа Олландом (это был один из двух правительственных обедов на Елисейских полях, организованных таким образом, чтобы Барак Обама не пересекся с г-ном Путиным), его, возможно, стоило простить за уверенность в том, что худшие моменты его конфликта с Западом уже остались позади. Хотя напряженность в восточных областях Украины продолжает нарастать, европейские лидеры не хотят вводить новые санкции против России. Учитывая то, что г-н Путин провел официальные встречи с г-ном Олландом и британским премьер-министром Дэвидом Кэмероном, дипломатическая изоляция, которой угрожал России Запад, очевидно, не распространяется лично на г-на Путина. Кроме того, Франция намеревается выполнить условия контракта о продаже России новейших вертолетоносцев.
Г-н Путин может также решить, что на Украине он тоже сумеет добиться того, чего он хочет, даже с учетом того, что Москва не руководит ежедневными сражениями на востоке страны. Недавно избранный президент Украины Петр Порошенко, инаугурация которого состоится в эти выходные, получает в наследство сложный и практически непреодолимый конфликт, который отвлечет внимание и ресурсы от решения других проблем — в первую очередь от тяжелого положения, в котором оказалась экономика Украины. Финансовые трудности и необходимость положить конец вооруженным столкновениям заставят г-на Порошенко пойти на взаимодействие с г-ном Путиным — хотя то же самое можно сказать и о российском президенте, поскольку Кремлю придется признать в лице г-на Порошенко законного партнера.
Г-н Путин и сепаратисты востока, вдохновляемые и во многих случаях поддерживаемые Кремлем, создали такую ситуацию на местах, что вероятность вступления Украины в НАТО сейчас оказалась равной нулю. Именно вступления Украины в НАТО больше всего боялся г-н Путин с самого начала протестов на киевском Майдане, разгоревшихся в ноябре прошлого года. Несомненно, Кремль будет настаивать на том, чтобы Украина отказалась от этих притязаний. Кроме того, вооруженные столкновения на востоке дают г-ну Путину необходимый козырь, который можно будет использовать, чтобы запугать Киев и в конечном итоге обменять его на большую степень децентрализации власти.
Вероятно, от вторжения в восточную Украину г-на Путина удержали вовсе не угрозы ужесточения санкций, и он, возможно, пошел бы на этот шаг, если бы не видел иного способа достичь своих целей. Десятки тысяч российских военнослужащих, размещенных у украинской границы — по данным западных военных служб, у границы до сих пор остается достаточно большой российский военный контингент — находились там, в основном, чтобы напугать Киев, сдержать украинские вооруженные силы и послужить прикрытием для того, чтобы ополченцы могли продолжить захват правительственных зданий.
Опасность для г-на Путина и для г-на Порошенко заключается в том, что эта стратегия сработала слишком хорошо. Те политические цели, которые ставились несколько недель назад, были поглощены логикой насилия. Этот конфликт оказался сведенным к диктатуре военных командиров, в рамках которой командующие ополченцами контролируют отряды бойцов, которые далеко не всегда общаются и взаимодействуют друг с другом. В Донецке, к примеру, батальон ополченцев под руководством чеченских наемников захватил контроль над штабом ополченцев и поддерживает Александра Бородая, политтехнолога из России. Но их влияние не распространяется на ближайшие города, такие как Славянск и Горловка, где ситуацию контролируют их соперники.
Таким образом, Кремль перевел вооруженные выступления, которые он уже не может остановить, в разряд антикиевских. Жестокость операций, которые Киев называет «антитеррористическими» только еще больше укрепляет настрой местных жителей. 2 июня в Луганске ракета, выпущенная украинским военным самолетом, убила нескольких человек, находившихся у административного здания, оккупированного сепаратистами. Прежде враждебное отношение населения к новым властям подпитывалось российской пропагандой, однако рост числа жертв среди мирного населения и обстановка осады сделали ситуацию практически необратимой. Все это ставит г-на Путина в довольно затруднительное положение: с одной стороны, он хочет видеть Украину слабой и нестабильной, с другой — он вовсе не хочет получить Украину, окунувшуюся в хаос гражданской войны. Если он будет слишком стараться, чтобы получить первое, в конечном итоге он может получить второе.
Что касается Европы, куда на этой неделе г-н Путин оправился впервые с момента аннексии Крыма и начала вооруженных столкновений на востоке Украины, его расчеты, вероятнее всего, основаны на двух предпосылках. Во-первых, он уверен, что Европа не захочет нанести по-настоящему ощутимый удар по экономике России. Во-вторых, он хочет, чтобы Россия получила возможность обходиться без Запада, наладив тесные связи с Азией.
В первом случае, вероятнее всего, он прав. Европейские лидеры не хотят рисковать своей торговлей с Россией, объемы которой ежегодно составляют около 450 миллиардов долларов, ужесточив санкции против нее. Продажа вертолетоносцев «Мистраль», которые обойдутся России в 1,2 миллиарда евро (1,7 миллиарда долларов), доказывает, что коммерческие интересы взяли верх. Подъем ультраправых партий по всей Европе стал еще одним признаком успеха линии г-на Путина. Такие движения, как французский «Национальный фронт», имеют «идеологическое сходство» с Кремлем, как отмечает Томас Гомар (Thomas Gomart) из Российского центра Французского института международных отношений: они считают, что Европа находится в состоянии упадка, что многокультурность и лобби ЛГБТ-сообщества являются угрозой и что первопричиной многих проблем стала Америка.
Налаживание тесных связей с Азией представляет собой масштабную геополитическую игру, исход которой станет очевидным лишь спустя некоторое время. 29 мая в столице Казахстана Астане г-н Путин подписал договор о создании Евразийского экономического союза с президентами Казахстана и Белоруссии, Нурсултаном Назарбаевым и Александром Лукашенко. Условия договора оказались достаточно расплывчатыми, технические детали так и остались нерешенными, поэтому его подписание стало скорее политическим шоу, чем экономически значимым событием. И, хотя оно помогло г-ну Путину продемонстрировать свое влияние на постсоветском пространстве, это было, как говорит Алексей Малашенко из Московского центра Карнеги, «далеко не триумфом». По словам Малашенко, г-ну Путину пришлось поторопиться с подписанием соглашения, чтобы успеть до создания таможенного союза, поэтому вопросы, связанные с продажей энергоресурсов, регулированием деловых отношений и торговлей фермерской продукцией, вполне могут негативно сказаться на этом договоре.
Г-н Назарбаев и г-н Лукашенко опасаются г-на Путина ровно настолько, насколько они хотят наладить с ним более тесные отношения. 400-миллиардная газовая сделка, которую г-н Путин подписал с Китаем в мае и на подготовку которой потребовалось более 10 лет, также имеет огромное символическое значение и одновременно неясные долгосрочные экономические последствия. Кремль и «Газпром» согласились на более низкую цену ради геополитического преимущества в вопросе открытия новых рынков в Азии.
Слабость стратегии г-на Путина заключается в том, что, позволяя своим страхам руководить его политикой в украинском вопросе, он рискует спровоцировать именно такую ситуацию, которой он надеется избежать. Он уже потерял Украину как своего союзника и потенциального партнера по Евразийскому союзу, а НАТО между тем укрепляет свои военные позиции и системы обороны. Угроза увеличения военного контингента НАТО на границах России, в Польше и странах Балтии, стала реальностью благодаря действиям г-на Путина на Украине. И борясь за сохранение своего суверенитета и экономического влияния в отношениях с Европой и Западом, Россия рискует променять их на зависимость от Китая.
Оригинал публикации: Vladimir Putin’s European adventures
Источник - inosmi.ru
Европейские приключения Владимира Путина
0 коммент.:
Отправить комментарий