Председатель иранского фонда Рудаки Масъуди Миршохи встретился с творческим коллективом еженедельника «Таджикистан» и в ходе дружеской беседы ответил на ряд вопросов. Несмотря на спорность отдельных моментов в его интервью, в общем, позиция М.Миршохи должна заинтересовать широкую публику. Таджикистанцам близки обсуждаемые темы, так как этническая, историческая, языковая и географическая общность наших народов объясняет схожесть их ментальности. Данное интервью актуально именно сегодня, когда радикальные религиозные силы не оставляют попыток прийти к власти с целью построения шиитского государства. Сентябрьские события в РТ ещё раз подтвердили эти опасения. Кроме того, выявились неоспоримые факты, что именно исламистские организации, в лице ПИВТ и их иранских пособников, являются основными заказчиками, организаторами и спонсорами попытки вооружённого государственного переворота в республике.
Размышления М.Миршохи ценны тем, что он является непосредственным свидетелем и участником тех негативных перемен, которые принесла высокоцивилизованному Ирану исламская революция 1979 года, когда номинально независимые законодательная, исполнительная (во главе с президентом) и судебная власть, находятся под контролем религиозного лидера — аятоллы. Президенты не обладают в ИРИ достаточными полномочиями, чтобы преодолеть сопротивление мулл и отменить самые одиозные постановления мусульманского духовенства. «Мазхаб является тяжелой ношей» и особо «яростно борются против гнёта и тирании» иранские женщины и культурная молодёжь. М.Миршохи прав в том, что народ Таджикистана испытывает влияние предрассудков и фанатизма: «Правительство Таджикистана демократичное и светское, однако, его народ – религиозен и фанатичен».
Важно, что М.Миршохи рассуждает с позиции, когда дальнейшая судьба родственных персоязычных народов ему небезразлична. По его свидетельству и по мнению прогрессивных земляков, многие из которых были вынуждены бежать от исламской революции в страны Запада, культурным иранским народом правит религиозное фанатичное правительство. Здесь преследуется инакомыслие и передовые убеждения, за которые представителей интеллигенции и учёных бросают в тюрьмы на десятилетия. Причиной религиозного фанатизма и отсталости М.Миршохи называет безграмотность и невежество, защищает социальный статус женщины, отстаивает право на образование для девочек, призывает сохранять исторические корни, традиции, менталитет: «Иран, соперничающий с Европой, теперь остался ни с чем, он отстал на столетия. Таджики также оказались под влиянием духовенства». Иранец напоминает, что такие грамотные, образованные люди как сирийцы из-за массового влияния мулл на остальное население, обречены на скитания.
Особо стоит прислушаться к предостережению М.Миршохи о том, что «все программы, предлагаемые вашими муллами здесь, это шаг к судьбе Сирии. Мечеть, которую они строят в Душанбе, приведет к тому же несчастью. Если раньше отсюда паломничество совершали пять тысяч человек, то после строительства мечети их число достигнет 50 тыс. и 5 млн. ваших наличных денег, которые выносятся за рубеж, достигнет 50 млн.». Действительно, если при Союзе в Таджикистане было 90 мечетей, сейчас их более 5 тысяч. Ранее в хадж выезжало по 2-3 человека в год. Теперь ежегодно святые места посещают до 7 тыс. паломников, и поездки дорожают с каждый годом. По количеству ходжи (8,5 тыс.чел.) Таджикистан занимает первое место в Центральной Азии. «Это очень опасные люди», – предостерегает М.Миршохи. Иранские террористические структуры опираются на работников мечетей, культурных и благотворительных организаций, бизнесменов. Большинство подпольных экстремистских религиозных групп находятся в режиме ожидания, активизируясь по приказу из Тегерана.
Таджикистану следует быть крайне осторожным относительно деятельности различных культурных и благотворительных фондов, истинную суть «работы» которых пояснил М.Миршохи: «Центр Хумайни и Ройзани созданы для распространения исламской революции. Фонд Хумайни везде сеет семена разведки». Деятельность названных фондов имеет двойное дно: «В Худжанде людям дают премии, особенно литераторам, однако в то же время в Иране сажают поэтов и писателей на 20-25 лет в тюрьмы… Приезжают сюда, проводят праздники и говорят, что ваши ребята не должны видеть локоны ваших девушек, они должны соблюдать хиджаб… Фонд Хумайни приходит, сотрудничает и, в конце концов, скажет, что праздник Навруз не является религиозным праздником… Они зря не будут строить гробницу Хамадони. Хотят с литераторами установить многолетние связи и подготовить основу исламской революции». Исламисты действуют в рамках других благотворительных фондов, сети «Исламского культурного центра», научных организаций, Банка развития иранского экспорта, подставных фирм и дипломатического ведомства.
Доказательством слов М.Миршохи о том, что «государственная программа Ирана и Имома Хумайни заключается в распространении иранской революции, что они терпеливы и у них есть бюджет» является их непроходящее желание вернуть таджикско-иранские отношения на уровень 1991-1994 гг., когда попытки вооружённой религиозной экспансии со стороны Ирана достигли своего пика. Тогда насильственный экспорт «ценностей» иранской революции в Таджикистан провалился ценой пролитой крови. Через два десятка лет, в сентябре 2015 года они запланировали повторить в РТ вооружённое свержение светской конституционной власти руками А.Назарзода и М.Кабири, направив на эти цели $ 1 млн. 200 тыс. Внимание Тегерана концентрировалось на максимальном укреплении позиций ПИВТ, расширении ее кадровой,пропагандистской и финансовой базы. В течение более полугода перед попыткой военного госпереворота в РТ, его потенциальным участникам ежемесячно выплачивался аванс за предстоящую «работу». За экстремистской деятельностью ПИВТ на протяжении всех этих лет стоял Корпус стражей исламской революции (КСИР) и Высший совет национальной безопасности (ВСНБ), выполняющие стратегическое руководство террористической сетью.
Выступление председателя иранского фонда Рудаки М.Миршохи перед журналистами должно стать для таджикистанцев ещё одним призывом к бдительности, благоразумию и осторожности в проявлении религиозных чувств.
Источник - tajmigrant.com
Размышления М.Миршохи ценны тем, что он является непосредственным свидетелем и участником тех негативных перемен, которые принесла высокоцивилизованному Ирану исламская революция 1979 года, когда номинально независимые законодательная, исполнительная (во главе с президентом) и судебная власть, находятся под контролем религиозного лидера — аятоллы. Президенты не обладают в ИРИ достаточными полномочиями, чтобы преодолеть сопротивление мулл и отменить самые одиозные постановления мусульманского духовенства. «Мазхаб является тяжелой ношей» и особо «яростно борются против гнёта и тирании» иранские женщины и культурная молодёжь. М.Миршохи прав в том, что народ Таджикистана испытывает влияние предрассудков и фанатизма: «Правительство Таджикистана демократичное и светское, однако, его народ – религиозен и фанатичен».
Важно, что М.Миршохи рассуждает с позиции, когда дальнейшая судьба родственных персоязычных народов ему небезразлична. По его свидетельству и по мнению прогрессивных земляков, многие из которых были вынуждены бежать от исламской революции в страны Запада, культурным иранским народом правит религиозное фанатичное правительство. Здесь преследуется инакомыслие и передовые убеждения, за которые представителей интеллигенции и учёных бросают в тюрьмы на десятилетия. Причиной религиозного фанатизма и отсталости М.Миршохи называет безграмотность и невежество, защищает социальный статус женщины, отстаивает право на образование для девочек, призывает сохранять исторические корни, традиции, менталитет: «Иран, соперничающий с Европой, теперь остался ни с чем, он отстал на столетия. Таджики также оказались под влиянием духовенства». Иранец напоминает, что такие грамотные, образованные люди как сирийцы из-за массового влияния мулл на остальное население, обречены на скитания.
Особо стоит прислушаться к предостережению М.Миршохи о том, что «все программы, предлагаемые вашими муллами здесь, это шаг к судьбе Сирии. Мечеть, которую они строят в Душанбе, приведет к тому же несчастью. Если раньше отсюда паломничество совершали пять тысяч человек, то после строительства мечети их число достигнет 50 тыс. и 5 млн. ваших наличных денег, которые выносятся за рубеж, достигнет 50 млн.». Действительно, если при Союзе в Таджикистане было 90 мечетей, сейчас их более 5 тысяч. Ранее в хадж выезжало по 2-3 человека в год. Теперь ежегодно святые места посещают до 7 тыс. паломников, и поездки дорожают с каждый годом. По количеству ходжи (8,5 тыс.чел.) Таджикистан занимает первое место в Центральной Азии. «Это очень опасные люди», – предостерегает М.Миршохи. Иранские террористические структуры опираются на работников мечетей, культурных и благотворительных организаций, бизнесменов. Большинство подпольных экстремистских религиозных групп находятся в режиме ожидания, активизируясь по приказу из Тегерана.
Таджикистану следует быть крайне осторожным относительно деятельности различных культурных и благотворительных фондов, истинную суть «работы» которых пояснил М.Миршохи: «Центр Хумайни и Ройзани созданы для распространения исламской революции. Фонд Хумайни везде сеет семена разведки». Деятельность названных фондов имеет двойное дно: «В Худжанде людям дают премии, особенно литераторам, однако в то же время в Иране сажают поэтов и писателей на 20-25 лет в тюрьмы… Приезжают сюда, проводят праздники и говорят, что ваши ребята не должны видеть локоны ваших девушек, они должны соблюдать хиджаб… Фонд Хумайни приходит, сотрудничает и, в конце концов, скажет, что праздник Навруз не является религиозным праздником… Они зря не будут строить гробницу Хамадони. Хотят с литераторами установить многолетние связи и подготовить основу исламской революции». Исламисты действуют в рамках других благотворительных фондов, сети «Исламского культурного центра», научных организаций, Банка развития иранского экспорта, подставных фирм и дипломатического ведомства.
Доказательством слов М.Миршохи о том, что «государственная программа Ирана и Имома Хумайни заключается в распространении иранской революции, что они терпеливы и у них есть бюджет» является их непроходящее желание вернуть таджикско-иранские отношения на уровень 1991-1994 гг., когда попытки вооружённой религиозной экспансии со стороны Ирана достигли своего пика. Тогда насильственный экспорт «ценностей» иранской революции в Таджикистан провалился ценой пролитой крови. Через два десятка лет, в сентябре 2015 года они запланировали повторить в РТ вооружённое свержение светской конституционной власти руками А.Назарзода и М.Кабири, направив на эти цели $ 1 млн. 200 тыс. Внимание Тегерана концентрировалось на максимальном укреплении позиций ПИВТ, расширении ее кадровой,пропагандистской и финансовой базы. В течение более полугода перед попыткой военного госпереворота в РТ, его потенциальным участникам ежемесячно выплачивался аванс за предстоящую «работу». За экстремистской деятельностью ПИВТ на протяжении всех этих лет стоял Корпус стражей исламской революции (КСИР) и Высший совет национальной безопасности (ВСНБ), выполняющие стратегическое руководство террористической сетью.
Выступление председателя иранского фонда Рудаки М.Миршохи перед журналистами должно стать для таджикистанцев ещё одним призывом к бдительности, благоразумию и осторожности в проявлении религиозных чувств.
Тамара Обидова
Источник - tajmigrant.com
0 коммент.:
Отправить комментарий