В Турции 1 ноября прошли повторные парламентские выборы, на которых правящая Партия справедливости и развития (ПСР) значительно улучшила свои показатели, полученные на выборах 7 июня, и собрала почти 50% голосов – на 9% больше, чем 5 месяцев назад. Тем самым она добилась права самостоятельно формировать правительство, что и делала последние 12 лет. Явка избирателей на выборы была рекордной – 85%.
ПСР получила 316 мест в 550-местном Великом национальном собрании (49,4%) против 276 мандатов в июне. Представленность всех других партий в парламенте несколько уменьшилась. Республиканская народная партия завоевала 134 мандата (25,4%), Партия националистического движения – 59 (11,9%), а Демократическая партия народов – 40 мест (10,7%). ПСР очень хотелось, чтобы поддерживающая курдов ДПН не прошла в парламент, но она все-таки преодолела 10-процентный барьер.
ОБСЕ заявило из Вены в понедельник, на другой день после выборов, что вспышки насилия, происходившие в преддверии выборов в юго-восточных регионах страны, а также предпринимавшиеся в связи с этим операции силовых структур страны вместе с открытыми нападениями на членов партий и активистов избирательной кампании "помешали некоторым кандидатам свободно провести свои предвыборные кампании". Кроме того, в средствах массовой информации был явный крен в пользу партии власти.
Глава миссии наблюдателей ОБСЕ испанец Игнасио Санчес Амор сообщил, что давление на журналистов, включая прошедшие перед самыми выборами полицейские рейды в офисах медиа-холдинга Koza Ipek в Стамбуле, вызвали серьезную озабоченность общественности. По его словам, быстро уменьшающаяся свобода СМИ и ограничения свободы выражения также оказали влияние на результаты.
"Расследования в отношении журналистов и органов СМИ, обвиненных в поддержке террористов или оскорблении президента, блокировка сайтов, насильственный захват влиятельных редакций и удаление нескольких телеканалов из пакетов цифрового вещания ограничивали доступ избирателей к разнообразию мнений и информации", – говорится в заявлении ОБСЕ.
За 4 дня до выборов два телеканала холдинга Koza Ipek были закрыты и 20 его изданий взяты под контроль правительства.
Но такие же вещи (если не по масштабам, то по направленности) имели место и перед октябрьскими парламентским выборами в Кыргызстане. Правда, борьба с террористами в Бишкеке прошедшим летом не была такой впечатляющей, как в Турции, но приоритет в освещении деятельности СДПК по сравнению с другими партиями, был достаточно сильным. Как и в Турции, перед самыми выборами были заблокированы некоторые оппозиционные интернет-сайты и продолжились суды против журналистов, якобы оскорбивших президента.
Глава делегации Парламентской ассамблеи Совета Европы швейцарец Андреас Гросс заявил 2 ноября о выборах в Турции: "К сожалению, кампания характеризовалась отсутствием справедливости и, в определенной степени, атмосферой страха". Представитель же администрации США Джон Эрнест сообщил, что Вашингтон призывает Анкару "придерживаться общечеловеческих демократических ценностей".
Но примерно так же "несправедливо" месяцем ранее проводилась избирательная кампания и в Кыргызстане – президентская партия СДПК нарушала правила предвыборной агитации, она даже создала партию-клон "Кыргызстан", чтобы обеспечить себе больше мандатов, а в борьбу за ее победу был вовлечен и сам президент, который по кыргызской Конституции, как и в Турции, должен был быть вне политической борьбы.
Однако миссия наблюдателей ОБСЕ во главе с тем же Армором назвала выборы в Кыргызстане демократичными, хотя он сам отметил: "Это были демократичные выборы, но по некоторым вопросам они вызывают озабоченность и требуют доработки". Представители ЦИК России и наблюдатели от ШОС традиционно назвали выборы "транспарентными и демократичными".
Но в отчете БДИПЧ/ОБСЕ говорилось: "Поспешное внедрение биометрической регистрации вызвало определенные трудности с включением граждан в списки избирателей. Следует отметить недостаточное обеспечение тайны голосования и заметные процедурные проблемы при подсчете голосов, что стало основными факторами, омрачившими достаточно успешный выборный процесс".
Глава же делегации ПАСЕ Марцелл Матье Пи из Андорры заявила, что властям Кыргызстана "требуется улучшить избирательное законодательство. В особенности нужно обратить внимание на реализацию конституционного права граждан участвовать в выборах. Кроме того, необходимо повысить прозрачность избирательных кампаний и финансирование политических партий".
Однако в целом то, что в отношении Кыргызстана со стороны международных организаций резкой критики не прозвучало, может говорить лишь о том, что страна для них не настолько значима, как Турция. Кыргызстан медленно теряет свою международную значимость, если раньше его называли "островком демократии" в Центральной Азии, то сейчас уже никак не называют.
В то же время, президент Турции Эрдоган, созвавший повторные выборы, главной своей цели все-таки не достиг, какую бы хорошую мину ни строили он и премьер-министр Ахмет Давутоглу. Цель была – получить 330 мандатов, чтобы иметь конституционное большинство. Но процент представительства ПСР все-таки увеличен, и партия может самостоятельно формировать правительство, а при авторитарном правлении даже микроскопическое достижение преподносится послушными СМИ как великая победа.
Получив же конституционное большинство, Эрдоган мог затем без особых проблем внести изменения в конституцию и ввести в Турецкой Республике президентское правление. Когда он 11 лет был премьером в парламентской республике, будучи первым лицом, это соответствовало его амбициям, теперь же, когда Эрдоган по примеру российского президента Владимира Путина провел рокировку и стал президентом, он снова должен оставаться первым лицом государства.
Точно так же Атамбаев хотел бы быть и оставаться первым лицом государства. Сейчас Кыргызстан де-юре – парламентская республика, но де-факто – президентская, и нынешний пост президента в такой ситуации соответствует амбициям Атамбаева. Через два года "центр тяжести принятия решений" сместится в парламент, как говорит сам президент, поэтому он может в 2017 году безболезненно пересесть в кресло премьера.
Но так же, как Эрдоган, Атамбаев не смог добиться на последних выборах, чтобы в парламенте заседало более 50 процентов депутатов от СДПК+"Кыргызстана". Поэтому, чем слабее будут амбиции политиков, которые сейчас с благословения президента получают ключевые посты в парламенте и правительстве, тем легче будет через два года осуществить "путинскую рокировку". Пока все идет по плану.
Эрдоган тоже, который, согласно конституции, должен быть вне политической борьбы, не стеснялся агитировать народ правильно голосовать: "Или я, или хаос". В переводе на кыргызский это перевоплотилось во время предвыборной кампании перед 4 октября в лозунг: "Поддержим страну! Поддержим президента!" Международные наблюдатели не особенно критиковали за это ни Эрдогана, ни Атамбаева.
В конце марта прошлого года, объездив много городов и выступая на митингах перед муниципальными выборами, Эрдоган даже порвал голосовые связки, как когда-то Ян Гиллан из Deep Purple. Атамбаев тоже дает себе волю на митингах и, возможно, тоже мечтает о таком инциденте.
Недавно, открывая 28 октября в Оше эстакадный мост, который народ уже называет "мостом Путина", он обращался ко всем собравшимся почти срывающимся голосом, повторяя: "Одумайтесь!" Но масштабы, конечно, разные.
В западных СМИ Эрдогана уже называют "султаном Турецкой Республики". В Кыргызстане Аскара Акаева любили величать "ажо", Сапармурад Ниязов в Туркменистане был "туркменбаши", Гурбангулы Бердимухамедов сейчас – "аркадаг", а Нурсултан Назарбаев в Казахстане – "елбасы". Даже Эмомали Рахмонов в Таджикистане сменил фамилию на "Рахмон". Пора президентским имиджмейкерам в Кыргызстане тоже что-то придумать.
Источник - zanoza.kg
ПСР получила 316 мест в 550-местном Великом национальном собрании (49,4%) против 276 мандатов в июне. Представленность всех других партий в парламенте несколько уменьшилась. Республиканская народная партия завоевала 134 мандата (25,4%), Партия националистического движения – 59 (11,9%), а Демократическая партия народов – 40 мест (10,7%). ПСР очень хотелось, чтобы поддерживающая курдов ДПН не прошла в парламент, но она все-таки преодолела 10-процентный барьер.
ОБСЕ заявило из Вены в понедельник, на другой день после выборов, что вспышки насилия, происходившие в преддверии выборов в юго-восточных регионах страны, а также предпринимавшиеся в связи с этим операции силовых структур страны вместе с открытыми нападениями на членов партий и активистов избирательной кампании "помешали некоторым кандидатам свободно провести свои предвыборные кампании". Кроме того, в средствах массовой информации был явный крен в пользу партии власти.
Глава миссии наблюдателей ОБСЕ испанец Игнасио Санчес Амор сообщил, что давление на журналистов, включая прошедшие перед самыми выборами полицейские рейды в офисах медиа-холдинга Koza Ipek в Стамбуле, вызвали серьезную озабоченность общественности. По его словам, быстро уменьшающаяся свобода СМИ и ограничения свободы выражения также оказали влияние на результаты.
"Расследования в отношении журналистов и органов СМИ, обвиненных в поддержке террористов или оскорблении президента, блокировка сайтов, насильственный захват влиятельных редакций и удаление нескольких телеканалов из пакетов цифрового вещания ограничивали доступ избирателей к разнообразию мнений и информации", – говорится в заявлении ОБСЕ.
За 4 дня до выборов два телеканала холдинга Koza Ipek были закрыты и 20 его изданий взяты под контроль правительства.
Но такие же вещи (если не по масштабам, то по направленности) имели место и перед октябрьскими парламентским выборами в Кыргызстане. Правда, борьба с террористами в Бишкеке прошедшим летом не была такой впечатляющей, как в Турции, но приоритет в освещении деятельности СДПК по сравнению с другими партиями, был достаточно сильным. Как и в Турции, перед самыми выборами были заблокированы некоторые оппозиционные интернет-сайты и продолжились суды против журналистов, якобы оскорбивших президента.
Глава делегации Парламентской ассамблеи Совета Европы швейцарец Андреас Гросс заявил 2 ноября о выборах в Турции: "К сожалению, кампания характеризовалась отсутствием справедливости и, в определенной степени, атмосферой страха". Представитель же администрации США Джон Эрнест сообщил, что Вашингтон призывает Анкару "придерживаться общечеловеческих демократических ценностей".
Но примерно так же "несправедливо" месяцем ранее проводилась избирательная кампания и в Кыргызстане – президентская партия СДПК нарушала правила предвыборной агитации, она даже создала партию-клон "Кыргызстан", чтобы обеспечить себе больше мандатов, а в борьбу за ее победу был вовлечен и сам президент, который по кыргызской Конституции, как и в Турции, должен был быть вне политической борьбы.
Однако миссия наблюдателей ОБСЕ во главе с тем же Армором назвала выборы в Кыргызстане демократичными, хотя он сам отметил: "Это были демократичные выборы, но по некоторым вопросам они вызывают озабоченность и требуют доработки". Представители ЦИК России и наблюдатели от ШОС традиционно назвали выборы "транспарентными и демократичными".
Но в отчете БДИПЧ/ОБСЕ говорилось: "Поспешное внедрение биометрической регистрации вызвало определенные трудности с включением граждан в списки избирателей. Следует отметить недостаточное обеспечение тайны голосования и заметные процедурные проблемы при подсчете голосов, что стало основными факторами, омрачившими достаточно успешный выборный процесс".
Глава же делегации ПАСЕ Марцелл Матье Пи из Андорры заявила, что властям Кыргызстана "требуется улучшить избирательное законодательство. В особенности нужно обратить внимание на реализацию конституционного права граждан участвовать в выборах. Кроме того, необходимо повысить прозрачность избирательных кампаний и финансирование политических партий".
Однако в целом то, что в отношении Кыргызстана со стороны международных организаций резкой критики не прозвучало, может говорить лишь о том, что страна для них не настолько значима, как Турция. Кыргызстан медленно теряет свою международную значимость, если раньше его называли "островком демократии" в Центральной Азии, то сейчас уже никак не называют.
В то же время, президент Турции Эрдоган, созвавший повторные выборы, главной своей цели все-таки не достиг, какую бы хорошую мину ни строили он и премьер-министр Ахмет Давутоглу. Цель была – получить 330 мандатов, чтобы иметь конституционное большинство. Но процент представительства ПСР все-таки увеличен, и партия может самостоятельно формировать правительство, а при авторитарном правлении даже микроскопическое достижение преподносится послушными СМИ как великая победа.
Получив же конституционное большинство, Эрдоган мог затем без особых проблем внести изменения в конституцию и ввести в Турецкой Республике президентское правление. Когда он 11 лет был премьером в парламентской республике, будучи первым лицом, это соответствовало его амбициям, теперь же, когда Эрдоган по примеру российского президента Владимира Путина провел рокировку и стал президентом, он снова должен оставаться первым лицом государства.
Точно так же Атамбаев хотел бы быть и оставаться первым лицом государства. Сейчас Кыргызстан де-юре – парламентская республика, но де-факто – президентская, и нынешний пост президента в такой ситуации соответствует амбициям Атамбаева. Через два года "центр тяжести принятия решений" сместится в парламент, как говорит сам президент, поэтому он может в 2017 году безболезненно пересесть в кресло премьера.
Но так же, как Эрдоган, Атамбаев не смог добиться на последних выборах, чтобы в парламенте заседало более 50 процентов депутатов от СДПК+"Кыргызстана". Поэтому, чем слабее будут амбиции политиков, которые сейчас с благословения президента получают ключевые посты в парламенте и правительстве, тем легче будет через два года осуществить "путинскую рокировку". Пока все идет по плану.
Эрдоган тоже, который, согласно конституции, должен быть вне политической борьбы, не стеснялся агитировать народ правильно голосовать: "Или я, или хаос". В переводе на кыргызский это перевоплотилось во время предвыборной кампании перед 4 октября в лозунг: "Поддержим страну! Поддержим президента!" Международные наблюдатели не особенно критиковали за это ни Эрдогана, ни Атамбаева.
В конце марта прошлого года, объездив много городов и выступая на митингах перед муниципальными выборами, Эрдоган даже порвал голосовые связки, как когда-то Ян Гиллан из Deep Purple. Атамбаев тоже дает себе волю на митингах и, возможно, тоже мечтает о таком инциденте.
Недавно, открывая 28 октября в Оше эстакадный мост, который народ уже называет "мостом Путина", он обращался ко всем собравшимся почти срывающимся голосом, повторяя: "Одумайтесь!" Но масштабы, конечно, разные.
В западных СМИ Эрдогана уже называют "султаном Турецкой Республики". В Кыргызстане Аскара Акаева любили величать "ажо", Сапармурад Ниязов в Туркменистане был "туркменбаши", Гурбангулы Бердимухамедов сейчас – "аркадаг", а Нурсултан Назарбаев в Казахстане – "елбасы". Даже Эмомали Рахмонов в Таджикистане сменил фамилию на "Рахмон". Пора президентским имиджмейкерам в Кыргызстане тоже что-то придумать.
Нарын Айып
Источник - zanoza.kg
0 коммент.:
Отправить комментарий