Убийство оппозиционера Умарали Кувватова, а также результаты прошедших в стране парламентских выборов, заставили многих экспертов заговорить о нокдауне таджикистанской оппозиции.
Парламентские выборы в Таджикистане, состоявшиеся 1 марта, и убийство 5 марта в Стамбуле проживавшего там таджикистанского оппозиционера Умарали Кувватова поставили политических оппонентов президента страны Эмомали Рахмона в сложное положение. По оценке немецкого эксперта по Центральной Азии Беате Эшмент (Beate Eschment), у оппозиции вариантов для политических действий теперь не много.
За грань легитимности
«Хотя в Таджикистане еще не было выборов, которые проходили бы без фальсификаций, но таких, где оппозицию полностью исключили бы из парламентской деятельности, я не припомню», — говорит немецкий эксперт. По ее словам, Эмомали Рахмон сейчас «решился заявить претензии на безраздельное владение страной». «Он постарается не просто загнать оппозицию в угол, но поставить ее на грань легальности или даже вывести за такую грань. Это не оставляет оппозиционерам иной возможности, кроме как действовать из-за рубежа, как это и делал Кувватов, или громко заявить о себе какими-либо акциями», — считает Беате Эшмент.
По словам сотрудника Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрея Серенко, сюрпризом выборов стало не то, что партия власти, то есть, Народно-демократическая партия Таджикистана (НДПТ), получила 81 процент мест в парламенте страны, а то, что оппозиционные партии, и в первую очередь Партия исламского возрождения (ПИВТ), не прошли в парламент, где теперь нет даже умеренных оппонентов президенту.
Две оппозиции
«До начала марта системная оппозиция была представлена такой заметной силой, как ПИВТ, и социал-демократической партией (СДПТ), руководимой Рахматилло Зойировым. А так называемая «несистемная» — «Группой 24″, которую возглавлял Кувватов, а также джихадистской таджикской фракцией, которая в течение последнего года выделялась в рядах боевиков ИГ и в повстанческих отрядах в Афганистане», — говорит Серенко. Сейчас, по его словам, «с одной стороны, Эмомали Рахмон закручивает гайки, с другой стороны, это толкает группы внутри самой оппозиции перетечь в несистемный сектор».
Как отметил в интервью DW эксперт ЦИСА, Кувватов считал ПИВТ и СДПТ «номенклатурными проектами» и не скрывал того, что видит только революционный путь свержения Эмомали Рахмона: «либо путем джихадистской, либо путем демократической революции». Он сам был сторонником второго варианта, и «Группа 24″ действовала в этом направлении.
Темные пятна
Анализируя убийство Кувватова, Беате Эшмент подчеркивает: для всего постсоветского пространства характерно, что часто деятельность оппозиционеров, а не одной только власти, имеет темные стороны. «В случае с Кувватовым официальное объяснение со стороны Душанбе состоит в том, что это убийство было совершено на экономической почве и связано с нарушением им интересов бывших партнеров по бизнесу. Это объяснение появилось слишком быстро, но полностью исключать из рассмотрения эту логику нельзя», — считает немецкий эксперт.
Если же думать о ликвидации политика таджикскими спецслужбами, то выбрано не типичное время — через неделю после выборов, отмечает она. «Тем не менее, бесспорно, что Кувватов воспринимался таджикскими властями как угроза, и то, что турецкие власти незадолго до этого не выдали его Душанбе по их запросу об экстрадиции, в этом отношении симптоматично», — говорит Беате Эшмент в интервью DW.
Характерно достаточно сдержанное заявление лидера ПИВТ Мухиддина Кабири по поводу убийства руководителя «Группы 24″. СМИ приводят его слова, что в последнее время на постсоветском пространстве, кроме Кувватова, «ушел из жизни оппозиционно настроенный российский политик Борис Немцов, казахстанский политик Рахат Алиев», и «эти события затемняют политическую атмосферу в их государствах».
Кому выгодно убийство Кувватова?
В свою очередь Андрей Серенко прямо говорит о том, что версию ликвидации таджикскими спецслужбами надо рассматривать с полной серьезностью. «Душанбе представляет дело так, что «Группа 24″ — эмигрантское образование, ничем ему не угрожавшее, но посмотрите события последних трех месяцев: на кого совершались покушения за пределами Таджикистана? Кому выносились максимальные сроки заключения в ходе показательных процессов? Это люди, связанные с «Группой 24″, а не с ПИВТ, не с СДПТ, не с коммунистами», — аргументирует эксперт ЦИСА.
Он также указывает на следующий аспект: на отношения Кувватова с Москвой. «Эти отношения претерпели заметную динамику. Москва на первых порах оказывала поддержку Эмомали Рахмону в его стремлении нейтрализовать оппозиционную деятельность Кувватова. Но, по моей информации, за несколько недель до убийства на Кувватова вышли представители Кремля. Я не исключаю, что убийство могло быть связано с тем, что его оппонентам в Душанбе стало известно: Кремль затевает какую-то игру с Кувватовым, люди которого очень активно работали в среде трудовых мигрантов в России», — говорит Андрей Серенко.
В то же время, эксперт считает, что надо рассматривать и другие версии, поскольку Душанбе — отнюдь не единственная сторона, заинтересованная в том, чтобы Кувватов прекратил свою оппозиционную деятельность. Например, — другая часть несистемной оппозиции. «Для них Кувватов был более опасным конкурентом, чем системная оппозиция, будь то ПИВТ или социал-демократы, и они этого не скрывали», — рассуждает Андрей Серенко. При этом, по его оценке, деятельность «Группы 24″ со смертью ее лидера не прекратится, а ситуация, в которой оказались оппозиционные партии, и, в первую очередь, ПИВТ, способствует переходу их сторонников в ряды этого объединения.
Виталий Волков
Источник — dw.de
0 коммент.:
Отправить комментарий